Дмитрий Муратов пишет
Дорогие Соучастники, простите, не смог удержаться…
Это цитаты из моего любимого Евгения Шварца.
«Дракон» (1944). Отрывок из пьесы.
Горожане наблюдают бой Ланцелота с Драконом:
«1-й горожанин: Как мучительно затягивается бой.
2-й горожанин: Да. Уже две минуты — и никаких результатов.
1-й горожанин: Я надеюсь, что сразу все будет кончено.
2-й горожанин: Ах, мы жили так спокойно… А сейчас время завтракать — и не хочется есть.
Мальчик: Мама, от кого дракон удирает по всему небу?
Все: Тссс…
1-й горожанин: Он не удирает, мальчик, он маневрирует.
Мальчик: А почему он поджал хвост?
Все: Тссс!
1-й горожанин: Хвост поджат по заранее обдуманному плану, мальчик.
1-я горожанка: Подумать только! Война идет уже целых шесть минут, а конца ей еще не видно. Все так взволнованы, даже простые торговки подняли цены на молоко втрое.
2-я горожанка: Ах, что там торговки. По дороге сюда мы увидели зрелище, леденящее душу. Сахар и сливочное масло, бледные как смерть, неслись из магазинов на склады. Ужасно нервные продукты. Как услышат шум боя — так и прячутся.
Шум боя, удары меча.
Мальчик (указывает на небо): Мама, мама! Он перевернулся вверх ногами. Кто-то бьет его так, что искры летят!
Все: Тссс!
Гремят трубы. Выходит Генрих и бургомистр.
Бургомистр: Слушайте приказ. Во избежание эпидемии глазных болезней, и только потому, на небо смотреть воспрещается. Что происходит на небе, вы узнаете из коммюнике, которое по мере надобности будет выпускать личный секретарь господина Дракона.
1-й горожанин: Вот это правильно.
2-й горожанин: Давно пора.
Мальчик: Мама, а почему вредно смотреть, как его бьют?
Все: Тссс!
1-я подруга: Десять минут идет война! Зачем тот Ланцелот не сдается?
2-я подруга: Знает ведь, что Дракона победить нельзя.
3-я подруга: Он просто нарочно мучает нас».
Вот настали времена — что ни откроешь, то попадает под дискредитацию. Лучше не перечитываем Ремарка, Толстого и, не дай Бог, Библию!
Ваш Муратов.
P.S. Предложил моему прекрасному другу Шевчуку разделить штраф. Я готов платить за слово «мусолить», а ему оставил «жопу».